ЖЕКА, АЛЕКСАНДР ДЮМИН И ВИКТОР ПЕТЛЮРА В ЛУГАНСКЕ

Подготовила Злата Волконская

Известные мастера шансона Жека, Дюмин и Петлюра уже не впервые в Луганске, но новую программу «На струнах удачи» представляют первый раз. И весьма удачно. Также исполнители скандального и противоречивого жанра согласились ответить на несколько вопросов.
Виктор Петлюра признался, что не считает себя звездой.
– Звезда – это небесное тело,  а любой исполнитель, артист – обычный человек, занимающейся своим делом.
– Виктор, какой именно жанр Вы ведете в своих песнях?
– Я пою то, что нравится, но больше, конечно, они «дворовые». Присутствует не малая доза и лирики. Это больше связано с жизнью, к тому же я еще где-то и романтик.
– Шансон считается поголовьем лагерей, уголовников…
– Это не считается, это есть люди, которые просто хотят, чтобы так думали. В целом, шансон – очень широкий жанр, вмещающий в себя и романсы, и дворовые песни, и авторские песни, и блатную лирику. Те же люди, запихивающие шансон в прокрустово ложе формата, хотят, чтобы народ видел в этих песнях воспевание «неправильной» жизни. Это неправильно. Каждая песня несет мораль. И если тому, кто ее послушал, хватает интеллекта услышать ее – это хорошо.
– Что слушают Ваши дети?
– Сын любит Гарика Сукачева. Я больше люблю джаз-рок, рок. Слушаю Роба Томаса. Ну и своих друзей: Жеку, Дюмина.
– С кем дружите из исполнителей?
– С Таней Тишинской. Но, к сожалению, Москва такой город, который почти не позволяет часто видеться. С Жекой, правда, мы живем в соседних домах, это упрощает ситуацию.
– Существует мнение, что артисты, а исполнители шансона в особенности, злоупотребляют алкоголем, это правда? Как пример, по этому поводу много написано о смерти Кати Огонек…
– Я не знал близко Катю, чтобы делать какой-то вывод. А насчет пьют-не пьют… Да так же, как и все. Есть кто совсем не любит рюмку поднимать, кто-то может выпить…
– Иван Кучин как-то заявил, что «кто не был в тюрьме, тот не может о ней петь», Вы разделяете его мнение?
– В чем-то да, а в чем-то и нет. Песня – это душа, и не важно, через кого она проходит, заключенный это или инженер.
– Жека, как появилась песня «Рюмка водки на столе»?
– Видимо, выпивший был (улыбается), рюмка стояла, я увидел и написал. Шучу, конечно… Песня написана почти 10 лет назад, я сейчас вряд ли уже вспомню. А вообще я думаю, что не мы песни пишем, мы их просто записываем, они даются там, наверху. (показывает на небо)
– Женя, кроме очень красивых лирических произведений, Вы поете песни о зоне… Сами там были?
– Только как исполнитель.
– А как относитесь к мнению своего коллеги Ивана Кучина, что такие песни даны только тем, кто «стены взад-вперед отмерил»?
– Это его личное мнение. Но я думаю, если бы в нашем жанре были только бывшие заключенные, то жанр был бы однотипный, неинтересный, это был бы коллапс. Кучин – уникальный и талантливый человек. Другого такого нет, и он имеет право и на мнение, и на то, чтобы его высказывать.
– Песни в стиле шансон придают некий ореол романтики и где-то даже героизма местам не столь отдаленным и их «постояльцам»…
– Это неправда. Песни, которые рассказывают о человеке во время тяжелой ситуации в его жизни и наоборот, в большинстве своем говорят: не надо делать так, чтобы туда попасть. Кстати, может удивлю, но те, кто много лет провел «там», слушают совсем не наши песни, у них другие предпочтения. А вот народ любит шансон, и это правда.
А вот Александр Дюмин в отличие от своих коллег-друзей считает, что звезды шансона наряду с «попсовиками» имеют наклонности к «звездной болезни». Но…
– Главное, чтобы не в ущерб себе и близким.
– В Ваших песнях есть определенный «сленг», придающий колоритности песням. А в быту Вы его используете?
– Я со всеми одинаково общаюсь, бывает, выражаюсь, а что поделать? Сейчас нас все это окружает. Главное, чтобы не было хамства, предвзятости. Хотя, вынужден признать, сейчас у народа культуры мало. Когда женщине подаешь руку, чтобы помочь, или одеваешь пальто, она смотрит дико. Женщины разучились, что за ними должны ухаживать. И дали дамам об этом забыть муж-чи-ны. Так что, скорее, не в выражениях дело, а в целом в культуре.
– Как считаете, Вы, выходец из донбасской земли, почему у Донбасса такая репутация края бандитов?
– Происки врагов. В прямом смысле. В силу работы я постоянно меняю города: Кузбасс… Кстати, Кузбасс, мало кто из россиян это знает, разрабатывали луганские и донецкие шахтеры. Так вот там такая же ситуация, как и на Донбассе. Но бандитские… это абсурд. Может, кому-то и не хватает воспитания, но это лишь по той причине, что несмотря на то, что в нас вкладывали и Пушкина, и Лермонтова, все, что мы познали – это среднее образование, элементарщину. Потому что нашим родителям приходилось вкалывать, чтобы прокормить семью, и не было времени на манеры.
– Воспевают ли шансонье тюрьму?
– Я никогда не призывал убивать людей или грабить девушек, никогда не призывал обидеть детей или забрать пенсию у старушки. И никто не призывал. Об обратном говорят те, кого этот жанр «ломает». Понятно, всем шансон не может нравиться. Я вне концерта слушаю Джо Кокера, Криса Ри, «Пинк Флойд» и других.
Смотрите, налогоплательщик платит деньги в казну государства. Он имеет право, чтобы его деньги шли на благо стране, а не в карман кому-то? Имеет. Водитель машины, отдающий налоги, имеет право требовать, чтобы на его деньги и деньги таких же водителей дороги ремонтировали? Имеет. А что происходит? Закон как дышло спит, а наш мужик опять кричит… Я не говорю об убийцах, насильниках, о тех, кто не хочет работать и предпочитает зарабатывать грабежом. И ясно, что без вины наказания не бывает. Но за колючкой есть случайные люди. Поверьте.